Холманских Людмила Евгеньевна
Родилась в 1958 году в городе Ревда Свердловской области. Окончила Свердловский горный институт по специальности геофизик. Позднее закончила Свердловский горный университет, получила профессию химик.
В Степногорск приехала в 1980 году. Работала на заводе «Прогресс» химиком-микробиологом. Проработала 14 лет. На некоторое время уезжала в Россию. Вернувшись стала работать в больнице лаборантом-микробиологом. Затем на химзаводе. Работала начальником ОТК в компании «Арселор-Миталл».
Начала писать стихи еще в первом классе. Всерьез увлеклась поэзией, когда в 90-х годах вернулась в Каменск-Уральский. Вернувшись в Степногорск вступила в клуб степногорских поэтов «Степная флейта».
Печаталась в газетах Степногорска. В 2001 году выпустила сборник стихов «Невыдуманное». Стихи можно найти на сайте http://stihi.ru
Легенда об Иссык-Куле
Жил в тихой долине,
Могучий Тянь-Шань
С женою – красивой,
Как легкая лань,
Желанной и трепетной,
Словно родник.
И имя ей было,
Такое – Иссык.
В любви и согласии,
Жили они,
Встречали с улыбкою,
Светлые дни.
Детишки рождались,
Долина цвела.
И счастьем наполнена,
Жизнь их была.
Однажды долиною,
Хан проезжал.
Чарующий вид,
Его взору предстал -
В цветущей долине,
Пасутся стада,
А в речке хрустальной,
Струится вода.
Еще ханский взгляд,
К той красе не привык -
Из юрты, склонившись,
Выходит Иссык:
Стройна, белолица
А косы - как ночь.
И хан восхищенья
Не смог превозмочь.
Стремглав подскакал к ней
Восторженный хан,
Рукой обхватил он
Пленительный стан,
Поднял на коня
И умчал ее прочь…
Вернулся с охоты
Тянь-Шань в эту ночь,
А в юрте голодные
Дети одни
И горько без матушки
Плачут они.
Он махом вскочил
На коня в тот же миг,
Помчался на поиски
Милой Иссык.
Три дня и три ночи
За ханом скакал,
И вот, наконец,
Он его увидал.
Хан знал, что Тянь-Шань
За любовь за свою
Всегда победит его
В честном бою.
Хан хитрый был родом
Из змеелюдей,
И к силам подземным
Прибегнул злодей.
Свое заклинание
Хан прошипел:
- Хочу, чтоб Тянь-Шань
Тотчас окаменел.
А сам, превратившись
В большого орла,
Иссык подхватил
И расправил крыла,
Поднял ее в небо
И в даль полетел…
А храбрый Тянь-Шань
Каменел… каменел…
В последнем усилии
Лук он поднял
И стрелы в вдогонку
Орлу он послал.
Настигли те стрелы
Орла – он поник,
И когти разжал,
И упала Иссык.
Орёл же в бессилии
Своем клокотал
И снова проклятья
Вдогон посылал:
- Пусть будет красавица
Просто вода,
И пусть просочится
Под землю она,
И чтоб ни Тянь-Шань,
И ни кто-то другой
Не мог любоваться,
Её красотой.
- Тянь-Шань мой, -
Кричала Иссык,
- Где же ты?
И сдвинул Тянь-Шань
Свои руки хребты,
Поймал он жену
На могучую грудь,
Закрыв своим телом
Под землю ей путь.
С тех пор он объятий
Своих не разжал.
И стала Иссык,
Как орел предсказал,
Прозрачной, хрустальной,
Лазурной водой,
Весь мир восхищая
Своей красотой.
А дети их речками
Стали с тех пор,
И к озеру мчатся
Стремительно с гор
По груди отца
В виде тысячи струй
Туда, где обнимет
Их мать - Иссык-Куль.
Танцующие березы
У подножия светлой горы Бурабай
Жил когда-то народ горделивый.
Их талантами издревле славился край!
И обычно на праздник красивый
Приходили они к берегам своего
Кумисколя с водой серебристой –
Переливы кобЫза неслись далеко
И сливались с их пением чистым.
Хан к шатру своему приглашал тех людей -
Для него они пели, играли.
Но, наверно, вдали от родимых степей
Голоса по-другому звучали -
Не вплетался в мотив крыльев сокола свист,
Не звучал трубный голос марала…
Как бы петь ни старался искусный домбрист –
В этих песнях души не хватало.
И тогда Хан решил посетить Бурабай –
Он оделся в простую одежду
И отправился в этот прославленный край,
Затаив в своем сердце надежду,
Что откроется сила искусства ему,
Что увидит он душу народа.
Шел он тропкой, известной ему одному
И смотрел в серебристую воду.
Он ходил по аулам, скрывая, что вождь,
Ждал он праздника… Вот и дождался –
К берегам Кумисколя пришла молодежь
И айтыс на поляне начался.
Пели песни акыны – их голос звенел,
В сердце сладостно он отзывался.
А потом, замерев, хан с восторгом смотрел
Как с джигитом джигит состязался.
Наконец вышли юные девушки в круг –
Так легки, так изящны, так тонки…
Закружились, чаруя движеньями рук,
Все в одеждах из белого шелка.
Так прекрасен был танец! Казалось, что нет
Никого лучше них! Хан увлекся:
- Дорогие, живите вы тысячу лет! –
Крикнул он и внезапно осекся.
Понял хан, что невольно он выдал себя.
Люди хана, конечно, узнали.
Поприветствовать хана в сиянии дня
Все тотчас же к нему подбежали.
Хан еще очарованный танцем стоял,
Ну а девушки словно застыли –
Изогнутые в вихревом танце телА
Так нежны, так пленительны были,
Что Тенгри – Хан великий - решил сохранить
И оставить навечно их позы.
И пришлось ему девушек всех превратить
В изогнутые танцем березы.
И поляна украсилась сотней берез,
Ввысь взметнувшихся самозабвенно.
Хан веленьем своим навсегда преподнес
В дар нам милые сердцу мгновенья.
Приезжая сюда, в наш родной Казахстан,
Может каждый теперь любоваться
Как красавицы, выгнув свой девичий стан,
Кружат в вечном березовом танце.
|
