Роль теории этногенеза и пассионарности Л.Н. Гумилева в трактовке проблем кочевого государства.

Шаймерден Газиз Иксангалиулы –соискатель (г.Костонай, КГУ им. А.Байтурсынова)

В настоящее время в отечественной науке теория этногенеза и пассионарности Л.Н. Гумилева все чаще привлекается в качестве инструментария познания не только этнических, но и политических, государственно-правовых, культурологических и иных процессов в развитии самых различных этносов и этнических групп. Сам Л.Н. Гумилев неоднократно подчеркивал по этому поводу, что «характер трудовых процессов, потребление, войны, создание государства или падение его - такие же объекты этнографического исследования, как и свадебные обряды или ритуальные церемонии» [1]. По справедливому замечанию известного ученого, юриста и государствоведа П.Ф. Лунгу в развитии современных государств особой необходимостью является изучение роли этносов. Ибо «процесс жизнедеятельности современных народов и государств характеризуется тем, что на него влияют две противоположные тенденции - политико-экономической интеграции и этнической дифференциации, обеспечивающие гармоничное развитие мира лишь при их относительном равновесии» [2]. Автор абсолютно солидарен с данным мнением и также полагает, что этнические, государственно-политические и правовые процессы глубоко взаимосвязаны и взаимозависимы. В связи с этим, учение Л.Н. Гумилева приобретает все больший интерес в качестве одного из ме-тодов познания сущности и особенностей этноге¬неза и эволюции государственности.
Данная статья посвящается анализу основных положений учения Л.Н. Гумилева, изучению как позитивных, так и спорных моментов его теории этногенеза и пассионарности, а также их роли и значения в трактовке проблем кочевого государства. Первое, что необходимо сделать для достижения поставленной цели, обратиться к основополагающей категории его учения - категории этноса.
Л.Н. Гумилев предлагает свою дефиницию этноса. Каждое явление или объект обладает рядом характерных, присущих только ему признаков. Чтобы идентифицировать тот или иной объект, необходимо выявить эти основополагающие признаки. Исходя из принципов научного мышления, Л.Н.
Гумилев анализирует эти признаки и приходит к выводу, что язык, культура, вероисповедание, единство происхождения и прочие факторы не являются доминирующими. Главным сущностным признаком этноса, по его мнению, является устойчивый стереотип поведения людей, который в свою очередь обуславливается фазами этнического развития. Этнос, как считает ученый, это не свою очередь обуславливается фазами этнического развития. Этнос, как считает ученый, это не состояние, а процесс [3]. Он рассматривает этнос как биофизическую реальность. Для Гумилева этнос - не социальная группа, поскольку он не связан напрямую с производительными силами, этнос - не раса, не популяция. Этнос - явление географическое, связанное с кормящим и вмещаю¬щим ландшафтом. Л.Н. Гумилев положил в основу своей теории этногенеза в качестве главного постулата тезис о природно-биологичсском характере этноса. Этнос является составной частью биоорганического мира планеты и возникает в определенных географических и климатических условиях. Он определяет этнос как биофизическую реальность, и поэтому весь механизм этногенеза он ищет в реальных природных процессах. По его мнению, будучи составной частью биосферы, этносы должны подчиняться се законам, а этногенез должен быть составной частью тех процессов, которые протекают в биосфере. Поэтому этнос, как считает ученый, - это специфическая форма существования вида Homo sapiens, а этногенез - это локальный вариант внутривидового формообразования, определяющийся сочетанием исторического и хорономического (ландшафтного) факторов [4].
С другой стороны, Л.Н. Гумилев был решитель¬но против того, чтобы считать этнос чисто биоло¬гическим феноменом. «.. неверно приравнивать этнос к биологическим таксономическим единицам: расе или популяции... Ни в коем случае нельзя ставить знак равенства между этносом и популяцией, которая (среди животных) может рассматриваться как аналог этноса. Разница тут гораздо глубже, чем сходство» [5]. В тоже время, Л.Н. Гумилев считает, что язык, идеология, культура и другие признаки, также могут выступать индикаторами этнической общности. Хотя, по его мнению, они не являются обязательными, но всё же, «в этнических феноменах налицо две формы движения - социальная и биологическая.. Этносы являются биофизическими реальностями, всегда облеченными в ту или иную социальную оболочку» [6].
Нетрудно заметить некоторую противоречивость позиции JI.H. Гумилева по данному вопросу. Но следует учитывать, что, отдавая предпочтение биологическим и географическим факторам и учитывая факторы социальные, он всё же доминирующим признаком этноса считает стереотип поведения. «Этнос, по предложенному нами пониманию, - коллектив особей, имеющий неповторимую внутреннюю структуру и оригинальный стереотип поведения, причем обе составляющие динамичны. Следовательно, этнос - это элементарное явление, не сводимое ни к социологическому, ни к биологи-ческому, ни к географическому явлениям» [7]. Как считает Л.Н. Гумилев, каждый этнический коллектив складывается на основе оригинального, характерного только для этого коллектива стереотипа поведения, понимаемого как передаваемый из поколения в поколение комплекс стандартов поведе¬ния, естественно сложившийся в процессе адаптации этноса к окружающей его этно-ландшафтной среде. От этнического окружения, т.е. от принадлежности к тому или иному суперэтносу зависит ментальность (особенности психологического склада и мировоззрения) членов этноса. А условия природного ландшафта, в пределах которого приходится жить и хозяйствовать членам этнического коллектива, определяют тип их хозяйственной деятельности. Таким образом, окружающая этно-ландшафтная среда формирует неповторимый облик каждого этноса. С утерей стереотипа поведения, который всегда приспособлен к существованию в определенных географических условиях, гибнет и этнос. Вот почему утрата вмещающего ландшафта ведёт либо к гибели этноса, либо к смене его стереотипа поведения, что, по мнению Л.Н. Гумилева, равносильно замене данного этноса новым этносом.
Таким образом, сформулированная Л.Н. Гумилевым концепция этноса существенно отличается от существовавших ранее представлений. Автор данной концепции рассматривает этнос как природную общность, несводимую ни к каким другим типам объединения людей, феномен которой, при этом, лежит в поведенческой сфере.
Необходимо, на наш взгляд, отметить, что стереотип поведения - это категория всё же социальная, а действия этноса, обусловленные данным стереотипом, как то - войны, создания государств и т.д. являются последствиями, имеющими политический характер. То есть, последствия являются проявлением и результатом сознательной деятельности людей. Иными словами, следствием этнических процессов являются процессы социальные, культурные и политические. Л.Н. Гумилев рассматривает этногенез как процесс, вызванный вспышкой пассионарности и постепенно угасающий, стремящийся в результате энтропии к восстановлению равновесия этноса в биоценозе. Если до него этногенез рассматривался лишь как процесс формирования, становления этноса, то Л.Н. Гумилёв рассматривает его как весь процесс жизни этноса: от его образования в результате пассионарного толчка, до его гибели в результате утери энергии. Причём поскольку это процесс энергетический, то он, по мнению Л.Н.Гумилёва, не зависит от воли и разума человека, в то время как культурогенез и социогенез есть процессы, сознательно осуществляемые человеком. Именно поэтому Л.Н.Гумилёв предлагает разделить процессы этногенеза и социокультурогенеза.
Апеллируя к методологии системного подхода Л. фон Берталанфи, согласно которой система есть комплекс элементов, находящихся во взаимодействии, Л.Н. Гумилев предлагает считать этнос системой, в которой важнейшим действующим фактором являются не элементы, а связи между ними. Он утверждает, «исходя из этого принципа, (системного подхода - Ш.Г.) мы имеем право рассматривать этнос как систему социальных и природных единиц с присущими им элементами. Этнос не просто скопище людей, теми или иными чертами похожих друг на друга, а система различных по вкусам и способностям личностей, продуктов их деятельности, традиций, вмещающей географической среды, этнического окружения, а также определённых тенденций, господствующих в развитии системы» [8]. Исходя из положений теории систем, Гумилёв разделяет системные связи на четыре типа: открытые и закрытые, жесткие и корпускулярные, или дискретные. Вслед за Л. фон Бер¬таланфи, который относил вид к разряду открытых систем, ученый также предлагает считать этнос открытой системой [9]. В зеркале системного подхода, категория этноса предстает у Л.Н. Гумилева как открытая самоорганизующаяся система, а этногенез как инерционный процесс, т.е., процесс затухания первоначального энергетического толчка, создавшего этнос.
Пассионарность - есть параметр, определяющий этнос как энергетическую структуру. Пассионарность - это избыток биохимической энергии, которую этнос растрачивает в течение свое жизни. Пассионарностью обладает только этнос, находящийся в динамическом состоянии. Динамический этнос способен абсорбировать большее количество энергии, чем ему необходимо для поддержания процессов внутри системы, и целенаправленно выдавать её в виде работы за пределы этнической системы. Эта работа проявляется в преобразованиях природы, миграциях, завоевательных похо¬дах, создании государств и т.д. Только пассионарность, по мнению J1.H. Гумилёва, позволяет объяснить, почему этносы вдруг прерывают своё существование в рамках биоценоза и начинают стремиться к преобразованию окружающей среды, как природной, так и социальной. Весь процесс этногенеза, считает Л.Н. Гумилёв, начинается с пассионарного толчка. В результате воздействия излучения из ближайшего космоса, на узких полосах шириной до трёхсот километров среди этносов появляются особи, которым тесно в рамках традиционной культуры. Эти особи способны более активно, чем обычные люди забирать энергию из окружающей среды и выдавать её в виде работы в физическом смысле слова. Таких людей Л.Н. Гумилёв называет пассионариями. Их можно считать сверхактивными особями, обладающими избытком энергии, за счет которого они способны к сверхнапряжениям. Они «совершают и не могут не совершать поступки, ведущие к изменению их окружения. Это изменение касается в равной степени природной среды и отношений внутри человеческих со-обществ, т.е., этносов» [10]. Пассионарии всегда присутствуют в структуре динамического этноса. Отличительным признаком пассионариев является то, что они во имя достижения своих целей, зачастую иллюзорных, готовы жертвовать и своими, и чужими жизнями. Поэтому пассионариев можно определить как особей, чей пассионарный импульс превышает инстинкт самосохранения. Оба инстинкта, самосохранения и пассионарности, су-ществуют у человека одновременно, взаимно урав¬новешиваясь. В зависимости от степени уравновешенности Л.Н. Гумилев различает три типа людей. Первый - это пассионарии. Второй тип - это люди гармоничные, у которых инстинкт самосохранения равен инстинкту пассионарности. Такие люди составляют подавляющее большинство членов этноса. Люди этого склада - крайне важный элемент в теле любого этноса. Они воспроизводят его, умеряют вспышки пассионарности, умножают материальные ценности по уже созданным образцам, они вполне могут обходиться без пассионариев, до тех пор, пока не появится внешний враг [11]. Таким образом, в структуре этноса гармоничники играют исключительно важную роль стабилизирующего фактора, поддерживающего этническую традицию. Гармоничники могут проявлять активность, иногда весьма значительную, но не по собственной инициативе, а только находясь под влиянием пассионариев, т.е., получая пассионарность через механизм пассионарной индукции. Третий тип - субпассионарии, категория людей с отрицательной пассионарностью у которых инстинкт самосохранения выше инстинкта пассионарности. Они экономят энергию, они не изменяют мир и не сохра¬няют его и существуют за счет других членов эт-носа. В силу своей подвижности они часто играют важную роль в судьбах этносов, совершая вместе с пассионариями завоевания и перевороты. Но если пассионарии могут проявить себя без субпассионариев, то те без пассионариев - ничто [12].
Итак, генераторами этнических связей служат именно пассионарии, и за счет их избыточной энергии сохраняется целостность этнической системы. Как замечает Е.А. Абиль, может возникнуть впечатление, что пассионарии - это перенос харизмы Макса Вебера из социальной системы в этническую. Однако это не совсем верно. Харизма, по Веберу, основана на вере людей в сверхъестественную святость, героизм или иное необычное достоинство властителя или полученной им власти [13]. Пассионарность же, по Гумилёву, это биологический признак и как внутреннее свойство человека, не зависит от того, признают ли его окружающие или не признают.
Из всего вышеизложенного вытекает вывод о том, что этнос представляет собой системную целостность открытого эквифинального типа, обладающего этническим полем, возникающего за счет биохимической энергии живого вещества. Этногенез есть инерционный процесс, где первоначальный заряд энергии расходуется вследствие сопротивления среды, что ведет к общему снижению напряженности поля и равновесию этноса с окружающим ландшафтом и другими этносами.
Согласно концепции Л.Н. Гумилёва, этническая история имеет свое начало и свой конец. Продолжительность жизни этноса составляет примерно 1200-1500 лет. С момента своего возникновения этнос в своем развитии проходит определенные фазы этногенеза. Они характеризуются несколькими факторами: 1) направлением изменения и уровнем активности этнической системы в целом (миграционной, политической, военной, хозяйственной, природопреобразующей); 2) долей и ролью в этнической системе различных энергетических ти¬пов - пассионариев, гармоничников и субпассионариев; 3) единым для данной фазы общественным императивом поведения, являющегося частью стереотипа поведения. Сам стереотип поведения обусловлен той или иной фазой развития этноса; 4) степенью внутренней сложности этнической системы, характеризующейся количеством подси¬стем, т.е., субэтносов и консорций; 5) направлени¬ем изменения и уровнем резистентности этнической системы, то есть ее способностью сопротивления внешним воздействиям (вторжениям иноземцев, экологическим катастрофам и т.д.).
Необходимо отметить, что в работах Л.Н. Гуми¬лева вопрос о наличии государства у кочевников специально не ставился, поскольку государствен-ность номадов Евразийской степи была для ученого вне сомнений. Им рассматривались основные признаки и динамика подобных государств.
Л.Н. Гумилев причины образования кочевых государств искал во внутренних этнических процессах, происходивших в степи. В частности, он пишет: 

«... местные условия дали истории кочевников несколько иную окраску, и наша задача со¬стоит в том, чтобы уловить не столько элементы сходства между кочевыми и земледельческими общественными системами, сколько различия, и указать на их возможные причины» [14]. Как подчеркивает Т.С. Жумаганбетов, кочевое скотоводство, по мнению Л.H. Гумилева, вне зависимости от некоторых ландшафтных особенностей представляет собой совершенно другой способ производства, другие производственные, социальные и политические отношения без классовых антагонизмов и крестьянских войн, открытых форм экономической эксплуатации и развитого аппарата насилия над обществом. «Эти обстоятельства делают государственно-правовую систему организации номадов специфичной, отличающейся от европейских и азиатских политических институтов и, с другой стороны, способной в кризисных случаях развернуть весь свой заложенный потенциал, вновь и вновь воспроизводя свои государственные институты» [15].
Смена энергетического потенциала в процессе этногенеза обуславливает смену идей и стереоти¬па поведения как отдельного человека, так и этноса в целом. Этот вывод ученого свидетельствуют о том, что изменения стереотипа поведения влекут за собой изменения политической системы этноса. По нашему мнению, этот вывод J1.H. Гумилёва яв¬ляется важнейшим для характеристики сущности и эволюции государственности номадов Евразии.
Методологическая ценность концепции ученого, на наш взгляд, заключается в том, что через призму этногенеза и пассионарности и, опираясь на системный подход JI. фон Берталанфи, который исповедовал JI.H. Гумилёв, мы можем реконструировать государственно-политические и правовые процессы кочевников Евразии, вскрыть их сущность и рассмотреть динамику развития.
Используя системную методологию и, исходя из посыла JT.H. Гумилёва о том, что политическая система находится в определенной зависимости от процессов этнического развития, можно смоделировать развитие политической системы, наложив последнюю на фазы этногенеза. Применяя эту модель, становление и эволюцию политической системы можно представить следующим образом, где основным элементом системных связей являет¬ся пассионарность. Согласно концепции ученого, этнос последовательно проходит через пять фаз этногенеза: подъема, акматическую, надлома, инер-ции и обскурации. Иногда после фазы обскурации следует фаза регенерации, которая заканчивается мемориальной фазой.
1. Фаза подъема - фаза зарождения и становления системы. Она начинается с инкубационного периода, в которой образуется неустойчивая совокупность элементов - будущих субъектов политических отношений. Политическая система институционализируется, характеризуется резким ростом всех видов активности этноса. В фазе подъема формируются новая этническая доминанта и социально-политические институты в виде государства, публичной власти и системы права. Для данной фазы присущ общественный императив - «Будь тем, кем ты должен быть».
2. Акматическая - фаза стабилизации системы, в которой пассионарное напряжение достигает наивысшего уровня. Общественный императив акматической фазы - «Будь самим собой». Государство, как основной элемент политической системы достигает в своём развитии апогея. Завершенные формы принимают власть и система права. Это период кризиса роста, когда прекращаются качественные изменения структуры системы. Рост индивидуализма в сочетании с избытком пассионарности часто приводит этнос в состояние, именуемое пассионарным перегревом. При пассионарном перегреве избыточная энергия, которая в фазе подъема тратилась на бурный рост и экспансию, начинает погашаться на внутренние конфликты, что приводит к социальным катаклизмам, восстаниям и гражданским войнам.
3. Фаза надлома - фаза кризиса политической системы, которая характеризуется снижением пассионарного напряжения, что влечет за собой «снижение мощи государства», как выражается JI.H. Гумилёв [16]. Это период революций, реформ, и острых конфликтов внутри системы, часто пере-растающих в ожесточенные гражданские войны. Все это приводит к существенному снижению резистентности как политической, так и этнической системы и повышению вероятности их распада и гибели.
4. Инерционная - фаза этногенеза, в которой после фазы надлома наступает некоторое повышение и затем плавное снижение уровня пассионар¬ного напряжения. Для нее характерно укрепление государственной власти и социальных институтов, возобновление широкомасштабной территориальной экспансии, интенсивное накопление материальных и культурных ценностей, активное преобразование вмещающего ландшафта. Становится господствующим следующий общественный императив «Будь таким, как я», что означает ориентацию на общепринятый эталон поведения. Переход к инерционной фазе обычно выглядит как успоко¬ение и начало созидательной деятельности после катаклизмов фазы надлома.
Обскурация - фаза этногенеза, в которой пассионарное напряжение убывает до уровня ниже гомеостатического (нулевого). В фазе обскурации этнос существует за счет материальных ценностей и навыков, накопленных в предыдущую фазу. Начинает господствовать императив «Будь таким, как мы». В результате общественный организм начинает разлагаться, распространяется преступность, армия теряет боеспособность, к власти приходят циничные авантюристы. Система распадается и превращается в совокупность элементов, не связанных между собой и может стать материалом для построения новой этно-социальной системы. Фаза обскурации предшествует либо гибели этнической системы, либо её переходу в состояние этнического гомеостаза, в котором от этноса остается реликт, состоящий из гармоничных особей.
В современной политической науке существует множество подходов к определению структуры ; политической системы. Элементы структуры клас-сифицируются по самым различным основаниям. На наш взгляд, более приемлемо подразделение элементов структуры по критерию политической составляющей, которого придерживаются авторы монографии «Эволюция политической системы Казахстана». «В зависимости от наличия политической составляющей, структурные элементы политической системы можно разделить на организации собственно политические и организации, имеющие незначительный политический аспект». (17). К первой группе относят государство, политические партии и некоторые организации, обладающие прямым воздействием на политику. Государство является важнейшим элементом политической системы. В силу этого обстоятельства, к данной группе, по нашему мнению, следует также от¬нести организацию публичной власти, систему налогообложения, а также систему права, поскольку две последние, являясь неотъемлемыми признаками государства, поддерживаются исключительно принудительной силой оного.
5. Ко второй группе структурных элементов можно отнести компоненты политической системы, возникающие и развивающиеся не силу непосред-ственно политических, а в силу экономических и I других причин. К ним принадлежат системы хозяйства, идеологии и общественные объединения, в виде сословных, культурных и этнических страт. Данные компонентs  приобретают политическую значимость только в том случае, когда они становятся объектом воздействия на них со стороны государства, или когда они вовлекаются в сферу политической жизни. Если рассматривать экономику как элемент политической системы, то следует изучать в первую очередь те экономические институты, которые оказывают влияние на степень по-литической консолидации общества. Как отмечает Е.А. Абиль, «к таковым можно отнести внутреннюю и внешнюю торговлю, а также другие формы распределения и обмена. Другими словами, эле¬ментом политической системы является не способ производства в целом, а лишь рынок. От степени развития рынка зависит и степень централизованности государства, так как интересы товарообмена диктуют необходимость территориальной и политической консолидации» [18].
Идеология, то есть общественные идеалы, которые становятся официальной доктриной, также является необходимым элементом политической системы. Определенные параметры поведения, которые бытуют в общественном сознании выступают в качестве некоего эталона, идеала к которому стремится общество и который оно поддерживает для обеспечения стабильности общества и государства. Если в общественном сознании начинают противоборствовать несколько идеологических доминант, то это означает реальную угрозу существованию государства и общества.
Государство, являясь важнейшим элементом политической системы, также в свою очередь состоит из ряда подсистем или компонентов, а именно власти, системы права и налогообложения. Кочевой способ производства вне сомнений обусловил специфический характер государственности номадов. Как отмечает J1.H. Гумилёв, «хунны, тюрки и монголы создали свой устойчивый быт, свою технику, свою литературу и свою государственность на базе кочевого скотоводства. Постоянно соприкасаясь с китайцами, они не заимствовали у последних ни письменности, ни социальных институтов, ни нравов и обычаев» [19]. В силу этого обстоятельства, как утверждают авторы монографии «Эволюция политической системы Казахстана», следует говорить об организации политической власти в кочевом обществе, нежели о политической системе, «так как она применялась, по сути, к обществам западного образца, где государство имело иные конфигурации, чем на Востоке, и тем более в восточном кочевом обществе..» [20]. К числу других важнейших системообразующих факторов, оказывающих также огромное влияние на эволюцию институтов власти и права, необходимо отнести факторы природно-климатического характера, фактор обмена веществом, энергией и ин¬формацией как внутри системы, так и за её пределами, а также фактор пассионарности, точнее уровень пассионарного напряжения, индуцирующегося в сфере этнического поля и, выступающего в ка¬честве основного вида системных связей энергетического характера.
Невозможно отрицать того факта, что JI.H. Гумилёв несколько преувеличивает роль биологической и географической составляющих в сущ-ностном содержании этноса. Он всегда указывает, что этногенез - это природный процесс биосферы. Но необходимо помнить, что ученый в тоже время не забывает постоянно подчеркивать влияние на этот процесс нескольких факторов, а именно: социально-политического, технического, ге-ографического и пассионарного [21]. Зачастую Л.Н.Гумилёв высказывается более категорично: «В этнических феноменах налицо две формы движения - социальная и биологическая» [22]. 

Эти мысли ученого получают свое завершение в его постулате о том, что «не замена учения о примате социального в истории, а дополнение его бесспорными данными естественных наук - вот цель теоретического введения, необходимого для исторического синтеза» [23]. Этнология, по его мнению, это наука, обрабатывающая гуманитарные материалы методами естественных наук [24].
Воздействие пассионарности на этнос истолковывается JI.H. Гумилевым также не однозначно. Он пишет: «Может показаться, что здесь уделено так много внимания описанию пассионарности потому, что автор придает последней значение решающего фактора. Но это не так... Исключительное значение пассионарности заключается лишь в том, что она - мера потенциальных возможностей кон- курирующих этнических систем и потому определяет расстановку сил в данную эпоху, хотя и не детерминирует исхода событий» [25]. С другой стороны, пассионарность, являясь фактором биолого- энергетическим, образует в своей деятельности последствия социально-политические. Если уподобить этнос физическому телу, то на него действуют несколько сил или разнонаправленных доминант, порожденных пассионарностью этноса. Исход этого движения предугадать практически невозможно, ибо в данном случае играет роль сумма обстоятельств объективного и субъективного характе¬ра и человеческий фактор - первостепенный. Как пишет ученый, «несмотря на огромный перевес в численности и технике, они (китайцы - Г.Ш.) были разгромлены. Это, конечно, не значит, что победа монголов была предрешена...Монголы просто сумели использовать шанс на победу, но это уже не этногенез, а политическая история» [26].
Подводя итоги данной статьи, следует отметить, что теория этногенеза и пассионарности JI.H. Гумилёва, применяющая естественнонаучную методику к анализу исторических и социально-политических процессов, позволяет вывести цивилизационный подход на новый научный уровень. Как пишет Л.Н. Гумилёв: «почему одни армии одерживали победы, а другие терпели поражения, и отчего одни страны усиливались, а другие слабели. И, наконец, почему возникали могучие этносы и куда они пропадали, хотя полного вымирания их членов заведомо не было.... Яркий пример тому - монголы XII- XVII вв., но и другие народы подчинялись той же закономерности» [27]. Вопросы - что, где и когда соответствуют стадии описательного состояния в развитии научного знания, настоящая наука начинается с вопроса - «почему?» и только в том случае, когда ученый может предложить достаточно аргументированное обо¬снование ответа, что удалось, по нашему убеждению, Л.Н.Гумилёву.

ЛИТЕРАТУРА
1. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М., ТОО «Мишель и К». 1994. С. 56.
2. Теория государства и права/Под ред. П.Ф.Лунгу. М„ 1996. С.183.
3. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М„ ТОО «Мишель и К». 1994. С. 73.
4. Там же. С. 163.
5. Там же. С. 56, 224.
6. Гумилев Л.Н. Конец и вновь начало. Популярные лекции по народоведению. М., Рольф. 2002. С. 45.
7. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М„ ТОО «Мишель и К». 1994. С. 56.
8. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М, ТОО «Мишель и К». 1994. С. 103.
9. Гумилев Л.Н. Конец и вновь начало. Популярные лекции по народоведению. М., Рольф. 2002. С. 41.
10. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М., ТОО «Мишель и К». 1994. С. 319.
11. Там же. С. 282.
12. Там же. С. 415.
13. Абиль Е. Политическая организация кочевников Казахстана: Опыт системного подхода. Астана., Фолиант. 2001. С. 35.
14. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М., ТОО «Мишель и К». 1994. С. 175.
15. Жумаганбетов Т.С. Проблемы формирования и развития древнетюркской системы государственности и права. Алматы., Жет1 жаргы. 2003. С. 51.
16. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М., ТОО «Мишель и К». 1994. С. 416.
17. Нысанбаев А., Машан А., Мурзалин Ж., Тулегу- лов А. Эволюция политической системы Казахстана. Ал¬маты. 2001. Т. 1. С. 58-59.

18. Абиль Е. Политическая организация кочевников Казахстана: Опыт системного подхода. Астана., Фоли¬ант. 2001. С. 26-27.
19. Гумилев Л.Н. Этносфера. История людей и история природы. М., Экопрос. 1993. С. 139.
20. Нысанбаев А., Машан А., Мурзалин Ж., Тулегу- лов А. Эволюция политической системы Казахстана. Ал¬маты. 2001. Т. 1.С. 58-59.
21. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М., ТОО «Мишель и К». 1994. С. 307.
22. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М., ТОО «Мишель и К». 1994. С. 163.
23. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М., ТОО «Мишель и К». 1994. С. 333.
24. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М., ТОО «Мишель и К». 1994. С. 276.
25. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М., ТОО «Мишель и К». 1994. С. 333, 347.
26. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М., ТОО «Мишель и К». 1994. С. 371.
27. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М., ТОО «Мишель и К». 1994. С. 15.